![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
lap_landia
В июле 1843 года двадцатидвухлетний Достоевский на пароходе "Сторфурстен", курсировавшем между Петербургом, Гельсингфорсом (Хельсинки) и Ревелем (Таллинном) впервые прибыл в город, о котором Пушкин писал Дельвигу: " Что твоя поэзия? Рыцарский Ревель разбудил твою заспанную музу?" Здесь, на улице Неугассе (Уус, 10) в Ревельской инженерной команде служил брат писателя - Михаил Михайлович Достоевский.
Фёдора Михайловича привлекала готическая архитектура. На полях его рукописей обнаруживаются многочисленные зарисовки стрельчатых окон и шпилей соборов. Некоторые отмечают этот стиль и в общей архитектонике его романов. Именно в Ревеле состоялась его первая встреча с памятниками западно-европейского и северного средневековья, в том числе с одной из старейших в Европе церквей святого Олая (Олевисте). Впечатление от посещений служб в этой церкви, как и общение с местным немецким обществом в компании со своим приятелем и исконным ревельцем Ризенкампфом, оставили особое впечатление у молодого писателя. Нельзя сказать, что впечатление это было положительным, поскольку именно из этой почвы, по мнению исследователей, берёт своё начало сложный собирательный образ Великого Инквизитора.
В то время в Олевисте служил и наставлял прихожан в должности второго пастора суровый и властный проповедник Август Фердинанд фон Хуун (Huhn, 1807-1871). Он был известен категоричностью мнений и суждений, нежеланием прислушиваться к иной точке зрения, отличающейся от его собственной. Его нередко упрекали в лицемерии по поводу призывов к строжайшей нравственности. При этом популярность его была велика. Хуун окончил в 1826-29 годах курс теологии в университетском Дерпте (Тарту) с золотой медалью и обрёл звание кандидата богословия в 1831 году. Впоследствии, наряду с храмовым служением, Хуун на протяжении 27 лет был духовником в ревельской гимназии и преподавал там иврит и греческий. С него писали портреты. Сохранилась и литография, созданная практически накануне первого приезда Достоевского в Ревель. Под изображением фон Хууна изящным шрифтом выведена надпись: "Возлюбленные! Если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга." Примечательно, что начало главы IV из Первого послания св. ап. Иоанна Богослова, окуда взят этот отрывок начинается словами: "... не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире."
Конечно, несправедливо было бы уверять в реальном отрицательном феномене личности Хууна. Прообразом Великого Инквизитора он мог послужить скорее в силу принадлежности к гернгутерству - протестантскому движению, с которым так "нелицеприятно" столкнулся Достоевский в Ревеле. Оно зародилось в XVIII веке в Германии, в поместье графа Цинцендорф, который со своими посланцами сумел перенести деятельность братства в Ригу и Ревель. Через столетие, ко времени посещения города Достоевским, здесь уже действовало свыше 11 тысяч братьев, проповедовавших "свободу, данную Богом" якобы только через их веру, одну из всего протестантского направления. Впоследствии Достоевский оставил много размышлений по поводу опасности сознательного культивирования "пастырями" этого чувства "внутренней свобды", на деле имеющего цель сохранения власти над людьми.
В самой Легенде о Великом Инквизиторе можно заметить, что Иван говорит о появлении страшной ереси на севере Европы, в Германии. Даже время действия совпадает со временем возникноввения протестантизма "богемского" направления. Пиетизм как религиозное течение и имеющее с ним непостредственную связь гернгутерство получили начало от движения "богемских братьев", зародившегося как раз в XV-XVI веках, то есть в то время, когда " ... пятнадцать веков уже минуло тому, как Он дал обетование прийти во царствии Своем... Как раз явидась тогда на севере, в Германии страшная новая ересь... Эти ереси стали богохульно отрицать чудеса...".
С одной стороны гернгутерство и связанный с ним пиетизм призывали к большей набожности, к вере во спасение через искупительную жертву Христа. С другой очень быстро возникает негативный смысл слова "пиетист", им стали называть людей показной набожности. Таков был и Великий Инквизитор. И именно тема об искупительной жертве, центральной для гуситов, "богемских братьев", а затем и для гернгутеров и пиетистов, становится центральной в диалоге Сына Небесного и Инквизитора. Последний убеждает всех в собственной набожности. Он - ханжа и пиетист, в том худшем понимании слова, в котором в XIX веке было принято обозначать людей, веривших в собственную миссию приобщения людей к вере, к Богу через приоритет участия во внешних религиозных формах путём демонстрации подчёркнутого благообразия и смирения в основном на людях, в обществе, в храмах.
Разумеется, образ Инквизитора помещён в облик католического кардинала. Однако же собственно антураж, сюжеты, образы, характерные штрихи навеяны соприкосновением с миром именно протестантским. Гернгутерство, к слову, в то время мягко оппонировало лютеранству и проявляло явную нетерпимость к православию. В лице этих протестантов строгого обряда Достоевский впервые столкнулся с вероучением не только не принимавшим традиционные конфессии в целом, но прямо противоречившим в своих постулатах православному миропониманию и учению. Таким образом, представитель одного из враждебных Римско-католической Церкви течения стал, скорее всего, первым из прототипов собирательного образа католического кардинала и инквизитора. Стал благодаря своей религиозной яркости, силе, исходившей от неё, и благодаря навеянным от личного общения с ним впечатлениям, равно как и сомнениям Достоевского в искренности убеждений и поведения гернгутера. Вероятно, это относится к разряду определённых психологичечких феноменов, когда мы имеем дело с незаурядной личностью, но не верим, не доверяем ей по каким-то соображениям или интуитивным ощущениям.
Так выглядел пастор фон Хуун в начале 1840-х годов. "Уйди, не мешай нам!" Таким изобразил Великого Инквизитора художник Я.Турлыгин в 1906 году.
Литература:
Илляшевич В.Н. "Достоевский и Ревель". М., 2001
Розанов В. "Легенда о Великом Инквизиторе Ф.М.Достоевского". М., 1998
Патриарх Алексий II. "Православие в Эстонии". М., 1999
"Фёдор Михайлович Достоевский в портретах, иллюстрациях, документах". М., 1972
Фото церкви Олевисте - мои. :)
Конечно, несправедливо было бы уверять в реальном отрицательном феномене личности Хууна. Прообразом Великого Инквизитора он мог послужить скорее в силу принадлежности к гернгутерству - протестантскому движению, с которым так "нелицеприятно" столкнулся Достоевский в Ревеле. Оно зародилось в XVIII веке в Германии, в поместье графа Цинцендорф, который со своими посланцами сумел перенести деятельность братства в Ригу и Ревель. Через столетие, ко времени посещения города Достоевским, здесь уже действовало свыше 11 тысяч братьев, проповедовавших "свободу, данную Богом" якобы только через их веру, одну из всего протестантского направления. Впоследствии Достоевский оставил много размышлений по поводу опасности сознательного культивирования "пастырями" этого чувства "внутренней свобды", на деле имеющего цель сохранения власти над людьми.
В самой Легенде о Великом Инквизиторе можно заметить, что Иван говорит о появлении страшной ереси на севере Европы, в Германии. Даже время действия совпадает со временем возникноввения протестантизма "богемского" направления. Пиетизм как религиозное течение и имеющее с ним непостредственную связь гернгутерство получили начало от движения "богемских братьев", зародившегося как раз в XV-XVI веках, то есть в то время, когда " ... пятнадцать веков уже минуло тому, как Он дал обетование прийти во царствии Своем... Как раз явидась тогда на севере, в Германии страшная новая ересь... Эти ереси стали богохульно отрицать чудеса...".
С одной стороны гернгутерство и связанный с ним пиетизм призывали к большей набожности, к вере во спасение через искупительную жертву Христа. С другой очень быстро возникает негативный смысл слова "пиетист", им стали называть людей показной набожности. Таков был и Великий Инквизитор. И именно тема об искупительной жертве, центральной для гуситов, "богемских братьев", а затем и для гернгутеров и пиетистов, становится центральной в диалоге Сына Небесного и Инквизитора. Последний убеждает всех в собственной набожности. Он - ханжа и пиетист, в том худшем понимании слова, в котором в XIX веке было принято обозначать людей, веривших в собственную миссию приобщения людей к вере, к Богу через приоритет участия во внешних религиозных формах путём демонстрации подчёркнутого благообразия и смирения в основном на людях, в обществе, в храмах.
Разумеется, образ Инквизитора помещён в облик католического кардинала. Однако же собственно антураж, сюжеты, образы, характерные штрихи навеяны соприкосновением с миром именно протестантским. Гернгутерство, к слову, в то время мягко оппонировало лютеранству и проявляло явную нетерпимость к православию. В лице этих протестантов строгого обряда Достоевский впервые столкнулся с вероучением не только не принимавшим традиционные конфессии в целом, но прямо противоречившим в своих постулатах православному миропониманию и учению. Таким образом, представитель одного из враждебных Римско-католической Церкви течения стал, скорее всего, первым из прототипов собирательного образа католического кардинала и инквизитора. Стал благодаря своей религиозной яркости, силе, исходившей от неё, и благодаря навеянным от личного общения с ним впечатлениям, равно как и сомнениям Достоевского в искренности убеждений и поведения гернгутера. Вероятно, это относится к разряду определённых психологичечких феноменов, когда мы имеем дело с незаурядной личностью, но не верим, не доверяем ей по каким-то соображениям или интуитивным ощущениям.
Так выглядел пастор фон Хуун в начале 1840-х годов. "Уйди, не мешай нам!" Таким изобразил Великого Инквизитора художник Я.Турлыгин в 1906 году.
Литература:
Илляшевич В.Н. "Достоевский и Ревель". М., 2001
Розанов В. "Легенда о Великом Инквизиторе Ф.М.Достоевского". М., 1998
Патриарх Алексий II. "Православие в Эстонии". М., 1999
"Фёдор Михайлович Достоевский в портретах, иллюстрациях, документах". М., 1972
Фото церкви Олевисте - мои. :)
