Апофеоз синевы

[lap_landia]

В 25 километрах на запад от столицы острова находится район Палеокастрица. Это одно из самых живописных среди местных побережьев, скалистые бухты которого можно полагать образцовым пейзажем райских средиземноморских островов. Здесь знаменитый древний монастырь взирает с крутого утёса на курортную суетность. По променаду между пансионатами и пляжем под конец дня гонят стадо козочек с горного пастбища. Здесь лодки парят в невесомости голубого солёного хрусталя.




Мужской монастырь Богородицы Палеокастритиссы основан в начале XIII века. И сейчас это крепкая живая обитель. Братия мужественно терпит потоки туристов и умело их организует: посетовав сначала на то, что мы попали с несколькими полными автобусами, потом поняли, что повезло - врата могли оказаться заперты в другое время.





На пёстром снимке ниже (увы, всё вышло с одинаковой резкостью) можно рассмотреть деревянный инструмент для созыва монахов на утреннее правило, богослужения и послушания. Это симантрон (било). Плоская подвешенная дощечка, по которой ударяют палкой или специальным молотком, не должна быть, конечно, треснутой. Иначе звук не будет распространяться достаточно далеко.



Вообще, те из братии, что побывали на Афоне обычно с большой ностальгией вспоминают древний звук "священного дерева". Сейчас колокола почти полностью вытеснили симантроны, а когда-то именно деревянное било считалось в Восточной Церкви приличным способом созыва на богослужение. Колокольный звон впервые был утверждён в VII веке, распоряжением Римского Папы Сабиниана именно в Западной Христианской Церкви.
Архиепископ Новгородский Антоний, посетивший Константинополь в 1200 г., отметил, что даже в Св. Софии - величайшем храме Византийской империи - не звонили в колокола, а ударяли в небольшой ручной симантрон, созывая к богослужению: "Колокола не держат во святой Софии, но, билцо мало в руце держа, клеплют на заутрени, а на обедни и на вечерни не клеплют: а по иным церквам клеплют и на обедни и на вечерни".
Начиная с размеренных ударов, канонарх или кто из установленных лиц стучит в било всё быстрее, пока ритм не обретёт энергичную и сложную частоту. Примеры звучания афонских монастырских симантронов (аудио) можно услышать на сайте Общества церковных звонарей.

Удалось сделать пару снимков в храме.



Более старинные иконы находятся вверху иконостаса. Деисис прекрасен: сидящему на троне в центре Христу за род человеческий молитвенно предстоят Прасвятая Богородица и Иоанн Предтеча с крылами, как Ангел Пустыни:



Братские келлии прячутся в тени винограда, пальмовых и абрикосовых деревьев. В открытые окошки врывается вечный прибой и синева моря.



Монастырь расположен на высоком скалистом мысу. Движение по недолгому серпантину регулируется светофором - поток по дороге может двигаться только в одном направлении. Встречным приходится ждать зелёного сигнала. На самой вершине насельники разводят птиц, в том числе красавцев-павлинов, и пекутся о садово-огородном хозяйстве, которое при жарком лете требует больших трудов. У подножия горы - загон с монастырскими козами. Ещё обители принадлежат гектары оливковых рощ. На территории монастыря есть свой маслодавильный заводик.

На краю обрыва установлен большой крест, который видно с моря издалека. Здесь же кладбище. А по самой кромке - остатки фортификационных сооружений, укреплённые траншеи. Это память о неспокойной истории различных вражеских и пиратских набегов. Возможно, и в последнюю войну здесь держали оборону.





Серёжка остаётся в нагревшейся машине ждать сигнала светофора, а мы спускаемся вниз пешком, останавливаясь на изгибах дороги, чтобы сделать снимки окрестных лагун.



Ещё немного, и мы сможем окунуться в голубую прохладу. К тому времени, ежедневно плавая подолгу, я поняла характер местного моря и научилась не принимать во внимание его своенравный характер. Заманивая своей неземной красотой, водица оказывается довольно бодрящей в это время года. Всё же не июль. К тому же ветра загоняют к берегу холодные течения иногда. И галечное дно не способствует чрезмерной расслабленности. Но те, кого это пугает имеют альтернативу - повсеместные бассейны, которые, конечно, ни в какое сравнение не идут с наградой, что получает настоящий любитель морских купаний.
Секрет приручения стихии Посейдона прост - следует просто делать два шага, и сразу плыть. Всего пару энергичных гребков, и от зябкости не остаётся следа. Глубина уже через несколько метров - с головкой, даже если из-за светлейшей прозрачности возникает иллюзия мелководья. Это обстоятельство и высокая степень солёности держат на плаву, как пробку. В этом верхнем слое кувыркаться, представляя собой надувной матрас, одно удовольствие - вода хорошо прогрета на достаточные для плавания метра полтора. А опускать ноги вниз и не обязательно совсем. Плавное парение в воде напоминало полёт чайки на воздушных потоках. Так же далеко внизу на дне можно было увидеть свою тень. Я заплывала от берега до того мыса, где на снимке внизу прогулочная лодка. Трогала острые ракушечные выступы скалы и в голову приходила мысль, в какой опасности оказывались суда, выброшенные течением и волнами на подобные рифы...



На выходе из монастыря предприимчивые агенты вручили нам флайер с рекламой Yellow Submarine - прогулочного судна занятной конструкции, имеющей вид подлодки со стеклянным трюмом для обозревания подводных красот. Выйдя их бухты, лодка кружит вокруг скалистого островка и пассажиры спускаются в трюм.





Зрелище живьём захватывает, очень пугает бездна за краем подводного основания острова. Но это всё же не Красное море. Особой растительности и живности мы не увидели.



Наверху было занятнее. Крепкий ветерок и волна периодически окатывали брызгами. Попытки спрятаться от горячего солнца под зонтиком и полотенцем были тщетными. "Потом нам будет плохо, но это лишь потом...".







Таким видели монастырь с моря приближающиеся к нему пираты. Пока их корабль, молитвами братии, не превратился в остроугольные скалы... Приходящие же с добром, получают сторицей пользы и радости душевной и телесной.